Инвестировать в бетон – недостаточно
Роттердам – богатый город, крупный порт; какие в связи с этим возникают проблемы в области безопасности?
Порт Роттердам в два раза больше антверпенского порта и также в два раза – гамбургского. Это крупный работодатель, вносящий значительный вклад в ВВП Нидерландов; он жизненно важен для экономики Европы. Городу принадлежат 70 процентов активов порта, остальные 30 – государственная собственность. Это необычная ситуация. Во многих странах порты и аэропорты находятся в ведении государства. А вот в Нидерландах (в Роттердаме и Амстердаме) это не так. Будучи мэром, я отвечаю за порт, в том числе за вопросы охраны и безопасности. Одной из важнейших задач является обеспечение кибербезопасности. Многие операции выполняются в электронном формате, например, при таможенном оформлении не используются бумажные носители. Далее, вопрос физической безопасности. На территории порта расположен один из крупнейших в мире нефтехимических объектов. В случае взрыва у нас возникла бы огромная проблема. Третий момент – это оборот наркотиков, незаконных и контрафактных товаров.
Еще одна особенность Нидерландов – это то, что мэры больших городов, Роттердама например, отвечают за охрану порядка не только в самом городе, но и в прилегающих районах. В этом смысле я – мэр региона, и на мне лежит ответственность за 56 городов и деревень. В связи с этим одним из основных требований к мэру является способность работать с полицией и правоохранительными органами. Когда меня назначали на эту должность в 2009 году, выбор пал на меня в том числе потому, что у меня был опыт работы с амстердамской полицией в мою бытность заместителем мэра этого города. Вместе с мэром я принимал активное участие в урегулировании ситуации, сложившейся после убийства Тео Ван Гога (нидерландский режиссер, скончавшийся 2 ноября 2004 года в результате покушения), восстановлении спокойствия в городе и снятии общего психологического напряжения вокруг этого убийства.
Как Вам это удалось?
Диалог, диалог и еще раз диалог. На мой взгляд, у хорошего мэра должны быть доверительные отношения с горожанами, люди должны чувствовать, что к ним действительно прислушиваются. Это вовсе не значит, что я делаю все, чего они хотят: нельзя быть другом всем и каждому. Но по меньшей мере у людей есть чувство, что я их слышу.
Когда я стал мэром Роттердама, я решил проводить собрания жителей городских районов для обсуждения вопросов безопасности. Мои подчиненные сказали: «Ты сошел с ума! Нельзя публично обсуждать вопросы охраны и безопасности, это слишком деликатная тема». Я хотел бы провести различие между «деликатными» вопросами и «секретными», т. е. такими, которые обсуждаются при закрытых дверях. Мы организуем собрания для обсуждения деликатных вопросов. И делаем это очень традиционным образом: ходим по домам, говорим людям, что мэр находится неподалеку – в школе или другом общественном здании, – и приглашаем их на собрание. Мы всегда организуем какие-нибудь закуски – не заказанные в ресторане, а принесенные кем-либо из местных жителей традиционные блюда. Вместе со мной приезжают мой начальник полиции, представитель жилищно-строительной корпорации и лица, ответственные за уборку и освещение улиц. Мы делимся имеющейся у нас информацией о данном районе, начиная с полицейских сводок. А затем просим граждан высказывать свои мнения и предложения. Вначале люди много жаловались. Теперь, восемь лет спустя, они приходят не потому, что хотят пожаловаться, а потому, что у них есть идеи, как улучшить ситуацию.
Кроме того, у нас есть шесть «городских десантников» – уполномоченных по вопросам безопасности и взаимодействия с населением, работающих по поручению мэра. Они располагают собственным бюджетом и работают вместе с жителями города на благо улучшения ситуации в городских районах. Вначале людям это показалось странным. Например, жители хотели создать небольшую зеленую зону, и мы сказали: «Делайте!». Они отвечали: «Мы хотим, чтобы вы это сделали!». Но я настаивал: «Нет, вы сделаете это сами. Заказывайте, что нужно, а «городской десантник» оплатит счет. Мы можем предоставить ноу-хау и экспертный опыт, но реализовывать свою идею вы будете сами». Мы называем это «совместное создание благ». Это выходит далеко за рамки старых представлений о том, что жители влияют на то, как город распоряжается своей властью. Теперь роли поменялись: горожане сами предпринимают действия в своем районе, а мы им помогаем.
А как обстоят дела с неблагополучными районами?
Я предпочитаю называть их «районами, требующими особого внимания». В этих общинах вопросы безопасности стоят особенно остро. Это означает, что нам приходится направлять туда намного больше полицейских. Но инвестировать в бетон – недостаточно. В этих районах мы работаем совместно с корпорациями, образовательными учреждениями, работодателями, центральным правительством и медицинскими учреждениями.
Моим главным приоритетом является образование, инвестирование в мозги наших детей. Мы обеспечиваем приблизительно восемь дополнительных учебных часов в неделю – восемь дополнительных занятий по языку и математике – для детей, живущих в этих районах. Кроме того, молодежи, проходящей обучение по медицинским специальностям или определенным техническим специальностям, гарантируется трудоустройство. В южной части Роттердама создана независимая организация под моим председательством, и работодатели, жилищно-строительные корпорации и медицинские учреждения оказывают нам поддержку. Совместно они гарантируют учащимся из этих районов более 200 рабочих мест в год.
На втором месте в списке моих приоритетов стоит жилищный вопрос. В южной части Роттердама насчитывается 35 тыс. домов, в той или иной степени требующих ремонта. Фактически нам удалось сделать чудо. Мы добились внесения в жилищное законодательство оговорки, согласно которой нашим жилищно-строительным корпорациям разрешается платить меньше, при условии что они будут реинвестировать разницу в эти 35 тыс. домов. Это около 750 млн евро в год – немалый бюджет. Безусловно, чтобы выполнить эти работы, понадобятся миллиарды, и речь идет о периоде в 15 лет. Но то, что город добился внесения этой оговорки в закон, – потрясающе! В Нидерландах нет другого такого примера.
В-третьих, мы боремся с определенными экономическими явлениями в этих районах, например с отмыванием доходов от продажи наркотиков. Нам доводилось, к примеру, видеть парикмахерские, в которых не было ни одного парикмахерского кресла, – у хозяев и в помине не было намерения принимать там клиентов, желающих постричься. Муниципальный совет одобрил предложение ввести, впервые в Нидерландах, очень жесткие правила, регулирующие деятельность отдельных видов предприятий: салонов по продаже автомобилей, станций техобслуживания, ювелирных магазинов, салонов красоты. Согласно новым правилам, я могу закрыть эти заведения или обязать их подать заявку на получение специального разрешения, чтобы открыться вновь. Это касается определенных улиц, определенных видов предприятий или определенных районов. Благодаря этому у меня появились полномочия по регулированию этих процессов. Я прибегнул к этим мерам, после того как побывал в данном районе пять раз, говоря: «Ребята, есть проблема, и я не могу решить ее только с помощью полиции, мы должны взяться за это вместе».
Какой совет Вы могли бы дать мэру не такого богатого города, как Роттердам, не имеющего порта или таких высоких поступлений в городской бюджет, какие есть у Вас?
Несомненно, в других экономических условиях, в другой стране ситуация иная. Но я полагаю, что всегда есть место для изменений в пределах имеющихся возможностей. Безусловно, определенные вопросы решать невозможно, если у вас нет полномочий, предусмотренных законом. Я уполномочен заниматься вопросами охраны порядка – многие другие мэры таких полномочий не имеют. Следовательно, у них меньше возможностей внедрять оригинальные решения на местном уровне. Тем не менее даже при ограниченных ресурсах можно добиться многого. Например, если речь идет о радикализации, самый важный метод работы – разговаривать с людьми, убеждать. Деньги здесь ни при чем. А потом, если у вас есть деньги, потратьте их на совместное с вашими гражданами создание благ – это очень важно.